И когда сейчас мне приходится участвовать в литературных дискуссиях типа «Как вернуть читателей?», я вспоминаю о том, что я еще и математик: бывшим математиком быть так же невозможно, как бывшим пуделем. Ты несколько месяцев, а иногда и лет с перерывами размышляешь о какой-то проблеме и наконец получаешь восхищающий тебя результат. Отправляешься с докладом на соответствующий московский Олимп (туда попасть — уже успех), и тебя съезжается слушать вся Москва — человек восемь. Если двенадцать, это уже триумф. И если они тебя одобрят, ты на коне. Но если забракуют, тебе не поможет ничто. Ты можешь развесить рекламу в метро, можешь голым плясать на мавзолее, можешь выйти на площадь с лозунгом «Долой тиранов!» — их отношения к истине и красоте твоего труда это ничуть не изменит.
А если ты еще сумеешь как-то убедить в ценности своего сочинения профанов, то будешь навеки признан нерукопожатным: в аристократическом сообществе апелляция к толпе считается непростительным позором.
Вот именно этого принципа и не хватает аристократическому литературному сообществу. Борьба за премии, тиражи, телепередачи и есть та самая апелляция к толпе. Литературному сообществу, равно как и научному, пристали не демократические, но аристократические убеждения.
http://cavalry.voplit.ru/january2020?fbclid=IwAR3BwYIQXtEqafSK0pw7NTw0Cgw0h17R1WSwBRGDSCkRbD13eLT7-sU63d0