Как же Испания (!!!) создала миф о Лжедмитрии? Да вот так и создала :)))
Выдающийся испанский драматург Лопе де Вега написал в 1613 году пьесу «Новые деяния герцога Московского», которая затем неоднократно ставилась и вообще считается одной из его наиболее удачных пьес.
Пьесы Лопе де Вега, разумеется, давно переводятся на русский язык, в 1962-1965 годах вышел на русском целый шеститомник. И что вы думаете? Пьесы о Лжедмитрии нет даже там. Известная и, повторяю, удачная пьеса знаменитого драматурга, к тому же написанная (уникальный факт для той эпохи) о русских, русским НЕ ИНТЕРЕСНА.
Восполняю непонятный пробел.
Действие пьесы охватывает четверть века – от убийства Хуаном Базилио своего сына Хуана до взошествия на престол короля Деметрио, внука Хуана Базилио (то есть Лжедмитрий это сын Фёдора Иоанновича).
Коллизия убийства описывается по железному лекалу профессионального драматурга. У Хуана Базилио (которого автор именует часто просто Базилио) есть старший сын Хуан и младший Теодор. Однако старший сын бездетен, а у Теодора есть сын Деметрио. Жена Хуана Исаведа завидует жене Теодора Кристине и хочет ответить взаимностью влюблённому в неё Рудольфо (чтобы хотя бы от него родить мужу наследника престола). Любовную сцену Исаведы с Рудольфо застаёт Базилио и начинает кричать на неё, так как она сама ранее попрекала его в распутстве. Тогда Исаведа дает Базилио пощёчину и говорит, что он сам же с ней спит. Это видит её муж и пытается вступиться за честь жены. Между отцом и сыном возникает ссора, и Базилио убивает Хуана.
Следует понимать, что Лопе де Вега совершенно не интересна реальная история Московии. Да он о ней ничего и не знает, кроме того, что там происходит смута и борьба за власть, осложненная внешней интервенцией. Перенесение действия в далёкую Дюндию (в ряде пьес Лопе де Вега описывает события в Америке, Венгрии и т.п. периферии) необходимо ему по цензурным соображениям. Реально он описывает коллизию испанского короля Филиппа II и его сына Дон-Карлоса. Как известно, невеста Дон-Карлоса Исаведа (Елизавета Валуа-Медичи) стала женой его отца, и молва упорно приписывало Филиппу II опалу и убийство сына на почве ревности.
В дальнейшем тему подхватит ученик Лопе де Веги - Кальдерон. В его лучшей пьесе «Жизнь есть сон» действие происходит в Польше, а одним из главных действующих лиц является герцог Московский (по иронии судьбы занимающий польский престол по воле старого короля Польши Базилио). Действие пьесы Кальдерона происходит в такой же абстракции, уже совсем не связанной с реальностью.
Что касается пьесы Лопе де Вега, то и дальнейшее её действие, в отличие от изуродованного сценария Карамзина, вполне логично. После смерти Базилио власть переходит к его младшему сыну Теодоро, которого отравляют и делают слабоумным.
Борис поручает убийство Деметрио Рудольфо, обещая поспособствовать его женитьбе на овдовоевшей Исаведе. Но Деметрио подменяют и убивают другого ребёнка.
Следующее действие происходит через 13 лет в Польше. Деметрео и его друг испанец Руфино скрываются от ищеек Бориса и работают мусорщиками в Польше. Они ходят в тряпье и, наконец, устраиваются поварятами к богатею Мнишеку, у которого есть красавица-дочь Маргарита.
Идиотизм достиг такой степени, что «историки» действительно нашли прототипа Руфино среди окружения Лжедмитрия. Якобы это некий «гишпанския земли чернец Николай», сосланный Борисом в Соловецкий монастырь, затем приближённый Лжедмитрием и ставшим верным личардой для скитающейся Марины.
Между тем Руфино это кочующий из одной пьесы в другую образ испанского чудака из народа «грасьосо», фигура совершенно литературная. Хорошо ещё что «историки» не открыли среди окружения Лжедмитрия самого Лопе де Вего. Ведь драматург любил себя выводить в роли эпизодических персонажей. В «Герцоге Московском» его камео это литовский батрак Белардо.
Поскольку Испания 17 века была страной искушённой в социальной демагогии, в пьесе Лопе де Вега всячески расписывается трудовая жизнь Лжедмитрия – он сам метёт улицу, жнет серпом, не гнушается простого народа и этим гордится. С другой стороны Теодоро показан в сниженном и комичном образе слабоумного короля. И то, и другое очень нравилось тогдашней публике. Как, впрочем, и публике вообще.
В третьем действии показана борьба Бориса и Деметрио, причём Борис прямо ссылается на португальских самозванцев, обличая подложность Деметрио. Но Деметрио настоящий. В описаниях душевных метаний Бориса есть много черт из пушкинского «Годунова» и очевидно, что в данном случае у Пушкина речь идет о сознательном заимствовании.
В конце Борис кончает с собой, а Деметрио восходит на трон и назначает верного Руфино князем Краковским (тогда столицы Речи Посполитой) и маркизом Запорожским (тогда польской территории).
Литературоведы склонны в этом видеть какую-то особую иронию, но никакой иронии тут нет. С точки зрения европейцев того времени смута это нестроение на периферии ПОЛЬШИ, и все события есть (что в общем справедливо) события польской истории. Это и т.з. Лжедмитрия.
Точно так же историки литературы гадают, почему у Лопе де Вега (жителя ультракатолической Испании и священника) не говорится о тайном католичестве Деметрио и почему вообще религиозная тема в пьесе остаётся за кадром. Да не было этой темы в самозванстве, вот Лопе де Вега про это и не писал. В голову не пришло.
Постепенно, Лопе де Вега устарел, устарела и испанская культурная гегемония. К концу 17 века тему русского Лжедмитрия на Западе прочно забыли. А потом стали находить многочисленные мемуары и письма, иллюстрирующие испанскую пьесу и, далее, её бездарный и искажённый пересказ Карамзиным. Искажения возникли по политически-династическим и религиозным причинам.
Ну а потом пирожки ссохлись, спеклись, спрессовались и десятое поколение школьников ими давиться на уроках отечественной истории.