Когда в очереди за пивом чья-то дочь называла папой,
Только мать её улыбалась: «Это не папа, нам пора».
Когда листья опадали на грязь моего двора.
Я стеснялся и краснел от смущения каждый раз.
Шмыгал носом, делал вид, якобы что-то попало в глаз.
Успокаивал себя, мол, так бывает с любым.
Но в обычной обстановке я как будто был слепым.
И стоило мне прозреть – словно доску мелком царапали.
И эти нелепые слёзы капали…
Мы построим и разрушим.
Проще выжить мёртвым душам.
Нас ничто не беспокоит, и никто не огорчит.
Всё сломаем и сожжём.
К сердцу путь найдём ножом.
Неужели до сих пор стучит?
Ну да, не спорю, наверное, это, типа, не по-мужски.
Гордиться глупо. Наш девиз: «Не благодаря, а вопреки!»
Такая тонкая натура – черта дураков и дур.
Но вот, поёт какой-то Роберт из какой-то группы «Cure».
Прекратите провокацию, ну-ка нажмите стоп!
Нам сейчас не до истерик. После нас – хоть потоп.
Затыкайте мне уши – я не готов к такому сюрпризу.
Опустите мне веки – не то зальём соседей снизу.
Но прислушаться стоило – я лицо закрывал рукой.
Солёные слёзы текли рекой…
Мы построим и разрушим.
Проще выжить мёртвым душам.
Нас ничто не беспокоит, и никто не огорчит.
Всё сломаем и сожжём.
К сердцу путь найдём ножом.
Неужели до сих пор стучит?
Я исследовал свой недуг, консультировался с врачом.
Во-первых, грусть как эмоция явно тут ни при чём.
Наоборот, похоже, плача, я счастливее стал на миг.
Во-вторых, игнорировать мир вокруг я уже отвык.
Я заправил кровать, по колено в воде подошёл к окну.
Мимо люди плыли на катере, ветер поднял волну.
Между прочим, восьмой этаж. Говорю им: «Эй, чудаки!»
А они отвернулись, робко теребя носовые платки.
Мне стоило всё понять и всё осознать всерьёз –
На три четверти мы состоим из слёз…
Мы построим и разрушим.
Проще выжить мёртвым душам.
Нас ничто не беспокоит, и никто не огорчит.
Всё сломаем и сожжём.
К сердцу путь найдём ножом.
Неужели до сих пор?
Неужели до сих пор стучит?